– Я помню мост, и край её плаща,
и фонари над набережной строгой.
Она монеткой бросила: «прощай!»
и, как удар хлыста, вознице: «трогай!»

– Я помню мост и преданность вещам.
Там небо было названо дорогой.
Он ничего тогда не обещал,
он мёрз, как столб, увязнувший в сугробе.

– И были сны мучительно длинны.
Пришёл январь, потрёпанный и талый.
Мы никому, как прежде, не нужны.

– Мы никому с тех пор нужней не стали.
Но есть ответ всем горестям земным –
наш старый мост и небо цвета стали.